Вокруг катастрофы

Я не буду писать о чувствах, которые наполняют сердца; родных и близких. Их состояние нетрудно представить. Горе и надежда – слабая надежда, совсем слабая... И как хочется, чтобы оказалась правдой та информация, которую по долгу службы произносит корреспондент РТР «Вести» Аркадий Мамонтов с места событий, из штаба спасения на корабле «Петр Великий».

Но журналист лишь озвучивает ложь. А рождают ее негодяи. Вот о чем, не затаив дыхания, вопиет весь мир. Оказывается, военное реноме российского флота, военная тайна конструкции суперкорабля дороже 118 жизней. Над всем превалирует политика. Дурацкая, граничащая с преступной. Не пустили на борт журналистов. Попробовал один допущенный А. Мамонтов неосторожно посетовать, что нет, мол, у нас таких спецов глубинных, нет такой техники, а вот норвежские спасатели действуют четко, умело, оперативно изготавливают прямо на своем судне нужные приспособления. И телерепортера, списали на берег. Политика!

Нерешительность Владимира Путина, получившего в первые же часы искаженную информацию, лишь подтвердила техническую неспособность выходить из экстремальных ситуаций. (По другим данным, президент России узнал о катастрофе лишь на следующий день).

Адмиралы откровенно лгут, разрабатывая версию столкновения с подводным кораблем, затем придумали мину времен войны, хотя кому, как не этим же адмиралам, доподлинно известно, что подлодка производила выстрел торпедой и та взорвалась. Ведь они же, командиры, давали разрешение на учебный выстрел.

А как расценивать тот факт, что лишь путем подкупа журналистам «Комсомольской правды» удалось получить полный список попавших в катастрофу. Ведь тысячи матерей, жен, детей не могли найти себе места, думая, что там и их родной человек. Разве так можно?

Задержка с помощью иностранных спасателей, способных проникать на 200-метровую глубину, тоже сыграла свою роковую роль. Вот и получилось, что «Sеawау Еаgle» прибыл к месту с большим опозданием. Двенадцать норвежских глубокоподводников распределены на четыре группы, работают посменно. Водолазы на тот момент, когда писался этот материал, отвернули вентиль аварийного люка, но попасть в шлюзовую камеру так и не смогли.

Сообщения идут за сообщением. Одно другого тревожнее, трагичнее. В понедельник днём стало ясно самое главное. Когда норвежские-водолазы проникли в 9-й отсек, тот был заполнен водой. В мутном свете даже увидели предмет, похожий на тело погибшего моряка. Напомним, один из наших земляков в восьмом отсеке. А начальник Северного флота Михаил Моцак взял на себя смелость заявить, что живых на «Курске» нет.

Вчера спасательные работы были прекращены. Англичане уплыли утром, норвежцы – днем. Очевидно, для извлечения погибших моряков понадобится немало времени на подготовку. Политическое решение о помощи норвежцев уже достигнуто.

Очевидно и то, что скоро всем родственникам моряков придется собираться вместе... В том числе в Балочках и в Энергодаре.

Р.S. Автору этой статьи довелось проходить срочную службу в Северо-морске, правда, на суше. В экскурсионной поездке на подлодке мы проплыли как-то раз над обозначенной на карте катастрофы координатой. С тех времен застряла в памяти нехитрая песенка: «Море Баренца очень нравится...» и далее «Неужели же ты хочешь, чтобы Баренцево море было Баренцевым горем?» Не думал я тогда, какой мистический смысл заложен в этих строчках.

Юрий Ботнер